Камеры заключения и комнаты допросов занимали практически все пространство пятого здания Службы Безопасности, только единственный ряд офисов, расположенных в северной части этажа, не предназначался прямо для этих целей. Гэлвей поднялся на лифте с четвертого этажа – и это был единственный путь попасть на другой этаж – и направился вдоль по коридору, чувствуя, как странная дрожь пробежала у него по спине. Вероятно, это было наиболее безопасное место во всей Атене, и он не мог не вспомнить, что комнаты допросов на Миллаэре или Аргенте, не считая холла, были очень похожи внешне.

И он почти умер, пока сидел в одной из таких комнат.

Из двух комнат допросов в конце коридора лился приглушенный свет, который значил, что они заняты, только рядом с одной стояла охрана. Это было довольно разумно, так как большинство уже согласилось с тем, что супружеская чета и их подруга, работавшая на грузовике, довольно безобидны. И единственная причина, по которой им все еще задавали вопросы, – это приказ Куина. Гэлвей скорчил гримасу досады, у него на уме сейчас были куда более важные планы, чем пустое запугивание невинных граждан.

– Генерал там? – спросил он у стражника, когда тот отдал ему честь.

– Да, сэр, – ответил он, – хотя он, наверное, там долго не задержится

– следователи не любят, когда во время допроса в комнате присутствуют посторонние. Это иногда отвлекает заключенных.

Гэлвей представил, как Куина вышвырнут из камеры допросов его же собственные подчиненные, но эта картина была настолько же нереальной, насколько и приятной.

– Передайте ему, как только он закончит, я хочу его видеть немедленно,

– проинструктировал он охранника. – Я буду в комнате охраны на другом конце коридора.

– Да, сэр.

Вместе со звуками, вырвавшимися из камеры допросов, через три минуты появился Куин, но прошло около десяти минут, прежде чем он собрался поинтересоваться, зачем его ждет Гэлвей.

– Ты хотел меня видеть? – спросил он, не утруждая себя тем, чтобы присесть. Гэлвей кивнул.

– Во-первых, как проходит допрос? – поинтересовался он.

Лицо Куина немного потемнело.

– Медленно. Она обладает высоким запасом выносливости. – Они думают, что это похоже на разновидность мысленного кодирования. Но это всего лишь вопрос времени. Я уверен, что вы побеспокоили меня не только ради того, чтобы поинтересоваться этим.

– Вовсе нет, – ответил Гэлвей. Он притянул к себе стоящий на другом конце стола телефон и достал из туники небольшую кассету. – Я пришел, чтобы предупредить вас о том, что времени на допрос у вас в обрез.

– Какого черта, о чем это вы говорите? – рявкнул Куин.

– Это телефонный разговор, который я провел пятнадцать минут назад. – Гэлвей нажал на переключатель, и внезапно из динамика раздался его собственный голос:

"Гэлвей: Гэлвей слушает. Что случилось, Постерн?

Постерн: Послушайте, у меня всего несколько минут – это мой первый шанс пробраться к телефону, когда никого нет поблизости. Лейт и другие спецназовцы собираются…

Гэлвей: Почему ты не сказал мне на Плинри, что вы полетите не одни?

Постерн: Потому что я не знал об этом, вот почему. Может вы заткнетесь и послушаете? Лейт планирует этой ночью прорваться к женщине из «Факела», Анне Силкокс".

Слепо пошарив рукой, Куин придвинул кресло и уселся рядом с Гэлвеем, его лицо имело выражение, которое могло расцениваться как злость или высокая степень сосредоточенности. Вероятно, и то и другое вместе.

"Гэлвей: Это же смешно. Атена слишком хорошо охраняется, не говоря уже о строениях Службы Безопасности.

Постерн: Возможно, но Лейт попытается. И если бы я был на вашем месте, то не рассчитывал бы на то, что у него ничего не получится. Я всего лишь немного знаю о его планах, но он уверен, что ему удастся осуществить свою тайную затею.

Гэлвей: Хорошо, успокойся. Что тебе точно известно?

Постерн: Все, что я знаю, это то, что он собирается использовать два фургона, снабженных некоторой антилазерной защитой и укрепленным кузовом, и он еще говорил мне о том, как нужно на высокой скорости разворачивать фургон, чтобы тот не потерял равновесие. Я думаю, что он планирует снести участок забора около одной из охранных башен, надеясь на то, что лазеры запрограммированы, чтобы не стрелять, когда есть угроза уничтожения работников Службы Безопасности вместе с нападающими.

– Ну, в этом он ошибается, – пробормотал Куин практически самому себе.

– Любой транспорт, пытающийся снести ворота…

Гэлвей: Даже если это приведет его в Атену…

Постерн: Гэлвей, не спорьте со мной – это не мой план. И если вы хотите думать, что он не сможет его осуществить, – хорошо, сидите и смотрите.

Гэлвей: Хорошо, расслабься. Ты можешь сказать мне, где находишься? Постерн: А… фактически нет. Я приехал сюда внутри закрытого фургона

и не уверен насчет своего точного местоположения и адреса. Кроме того, если вы совершите набег на это место, то меня, скорее всего, тоже убьют.

Гэлвей: Не нервничай – ты ведь знаешь, что мы не настолько тупы. Ты можешь мне что-нибудь сказать о маршруте, которым Лейт собирается приблизиться к Атене?

Постерн: На самом деле нет, но я знаю, что мы должны приблизиться к забору у Новой Хэмпден-авеню. Послушайте, мне пора идти.

Гэлвей: Сначала скажи мне, сколько вас там будет. Сколько спецназовцев с собой возьмет Лейт?

Постерн: Я видел только четырех: Скайлер, Мордахей, Дженсен и Хокинг. Но, черт, насколько я знаю, у него здесь может прятаться целый дивизион.

Гэлвей: Эх, ну, в этом сомневаюсь – у него было только две посадочных капсулы. Ты сказал два фургона?

Постерн: Правильно – один красно-коричневый, другой – темно-желтый. И во имя Господа, сделайте все осторожно – я буду вести один из них.

Гэлвей: Не беспокойся, мы попытаемся взять вас всех живьем. Еще один вопрос: ты так и не знаешь, в чем же на самом деле заключается цель вашей операции?

Постерн: Кейн намекал, что это включает проникновение в гору Эгис, но я не знаю, стоит ли ему в этом верить. Дженсен только что вышел из магазина

– мне нужно идти".

Пленка закончилась, Куин сильно втянул воздух, его прежнее раздражение прошло.

– Черт, – необычно мягко сказал он. – Черт. Ну… ты уже проанализировал это? Гэлвей кивнул.

– Быстрый! Сейчас в лаборатории занимаются более детальным анализом. Он звонил из кабинки на северо-западе Денвера. Я не послал туда людей и думаю, что не зря так поступил. Дженсен бы, несомненно, их заметил. А захват его одного вряд ли стоит утраты подслушивающего уха Постерна в их группе.

Куин пожал плечами в знак согласия и примирения.